Народное восстание и X съезд партии
К статье «Новая экономическая политика»

После отказа от политики «военного коммунизма» и перехода к НЭПу, на собрании 17 ноября 1921 г., В. И. Ленин вполне откровенно говорил о причинах этого шага: «Мы думали, что по коммунистическому велению будет выполняться производство и распределение... Если мы эту задачу пробовали решить прямиком, так сказать, лобовой атакой, то потерпели неудачу... Не удалась лобовая атака, перейдем в обход, будем действовать осадой и сапой». И позже, 13 ноября 1922 г., на IV конгрессе Коминтерна Ленин признавал: «В 1921 году... мы наткнулись на большой, — я полагаю, на самый большой, — внутренний политический кризис Советской России, который привел к недовольству не только значительной части крестьянства, но и рабочих».
     То, что Ленин называл «недовольством» и «настроением», по существу было настоящей народной демократической революцией — под демократическими лозунгами, против военной диктатуры. Еще на X съезде партии, который проходил в дни подавления кронштадтского восстания, Ленин понял, что это движение куда более опасно, «чем Деникин, Юденич и Колчак, сложенные вместе». Об этом он сказал в своей речи на съезде и предупредил, что это «настроение сказалось и на пролетариате очень широко. Оно сказалось на предприятиях Москвы... в целом ряде пунктов провинции». Поэтому Ленин сделал ставку в политике не на «пролетариат», а на партийный аппарат. Фактически это было закреплено решением съезда — в резолюции «О единстве партии», сурово осуждавшей и пресекавшей любые проявления инакомыслия.
     Группа Ленина — Зиновьева — Сталина (так называемая «группа десяти») путем внутрипартийных интриг уже обеспечила себе большинство на съезде — следовательно, и во вновь избранном ЦК. Всё это означало конец «рабочей оппозиции» — группы членов ЦК, сочувствовавших народному движению — и начало будущих партийных чисток. В заключительной речи Ленин связал «рабочую оппозицию» с Кронштадтом: «Я утверждаю, что между идеями и лозунгами этой мелкобуржуазной, анархической контрреволюции и лозунгами “рабочей оппозиции” есть связь». Поэтому на критику с этих позиций он предложил «отвечать винтовкой».